Ключевые слова: История

Вологодские винокуры в XVII веке

28 июля 2014 года

Монополия государства на изготовление и продажу хмельных напитков с конца XV в. исключала их производство на реализацию частным образом. Кормчество во всех проявлениях жестоко пресекалось и наказывалось. Насе­лению лишь при известных обстоятельствах — крестинах, свадьбах, поминках и т.п. разрешалось производство хмельного питья для домашнего употребления. С лиц, предъявляющих определённый объём хлеба и мёда для производства браги, пива и хмельного мёда кабацкими целовальниками брались строго рег­ламентированные пошлины; такое оплаченное «явочное питьё» разрешалось пить только три дня. Представителям элитного купечества и людям, выбран­ным на службу в казённые заведения и «учинившим прибыль государю», в порядке поощрения разрешалось «курить вино» и варить пиво «на себя», а не на продажу. Этим правом пользовались светские и духовные феодалы, когда изготовленное ими «питьё» служило натуральной оплатой наёмным работни­кам у них в хозяйстве[i].

В массовых исторических источниках — дозорных, писцовых и переписных книгах ХУ1-ХУП вв., где упоминаются разные ремесленные специальности посадских людей, почти не встречаются пивовары и винокуры, а если и встре­чаются, то в качестве бедных людей, наёмных работников. Так, в дозорной книге Вологды назван лишь один такой человек — Якунька винокур, у которого в Мироносицком сороку отмечено место дворовое. Про него сказано, что до «литовского разорения» (разграбления города в сентябре 1612 г.) «оклад ему был пирог, и от разорения Якунька обнищал, скитается по миру»[ii]. Известно, что податной оклад «пирог» равнялся ¼ деньги и был одним из самых маленьких окладов. Такой податью облагались «молодшие», малосостоятельные дворовладельцы. В писцовой книге Вологды 1686/87 г. также упомянут только
один пивовар Васильевского сороку Яков Яковлев сын, винокур из «посадских бобылей, скудных работных людей»[iii]. В более ранней писцовой книге Вологды 1628 г., эти специалисты были, очевидно, растворены среди людей, которые «делали черное дело», работая по найму в казённых заведениях. В переписных книгах 1646 и 1678 г. отмечены несостоятельные по своему материальному до­статку посадские люди — бобыли, которые занимались работой по найму как в
частном секторе, так и на государственных заведениях.

Самодостаточные же люди, «добрые» или «лутшие», как они назывались в источниках, занимавшиеся легальным винокурением, выступали в качестве подрядчиков — поставщиков вина на кабаки своих и других городов. Для этого они имели в своих дворах винокурни с необходимым оборудованием — печами, медными котлами, кубами и трубами, «змеевиками», бочками, кадями, чана­ми, корытами. Имелись у них также запасы дров, хлеба в зерне или в муке (овёс, рожь, ячмень), солода, хмеля и дрожжей. При винокурне обязательно стояли колодцы и овины для сушки солода, а для производства хмельного пи­тья использовался труд наёмных работников — ярыжек: водоливов, дроворубов, истопников, зерномолов на ручных мельницах, если не было готовой муки, «стряпцов», варников и других работников. Заправлял процессом производства сам хозяин — подрядчик.

Мощностей казённой винокурни при кабаках Вологды, т.е. достаточного количества сырья для получения кабацкого питья, обычно не хватало. Поэтому кабацкие головы подряжали для курения вина вологодских винокуров или ви­нокуров из других городов. Для такого «подряда» обязательно нужен был госу­дарев указ. Так, таможенный и кабацкий голова Устюга Великого (в северных городах таможней и кабаками управлял обычно один голова) Иван Харламов в своей отписке 1631 г. сообщал: «на Вологде, государь, винокуры есть и ви­нокуров приговорить на вино не смею без твоего государева указу»[iv]. И лишь когда ему пришёл из Москвы государев указ о покупке вина на Вологде, т.е. о подряде винокуров, устюжский голова вступил с ними в переговоры о цене и о количестве вина для кабака. Обращение кабацких голов некоторых городов к винокурам из других городов вызывалось неурожаями и дороговизной хлеба в определённых местах, нуждающихся в кабацком питье.

В 1636 г. таможенные и кабацкие головы Холмогор Иван Усов и Астафей Луза «с товарищи» посылали для «винного подряду у винных уговорщиков по государевы двинские кабаки московского целовальника торгового человека суконные сотни Андрея Евсевьева в разные города», в том числе и в Вологду. С целовальником они послали «казенных денег две тысячи рублев для тово, что без привозного вина для твоих государевых двинских кабаков кабацкие прибыли быть нелзе, и как Ондрей в городех с винными уговорщики в винном куренье уговоритца, и о том винном уговоре как ты государь укажешь»[v]. Отсюда видно, что условия подряда на поставку вина должны были утверждаться в Москве; для заключения подрядов с винокурами привлекался московский целовальник, опытный в подобного рода делах.

Среди вологодских винокуро-уговорщиков, кроме посадских людей, были и крестьяне архиепископа Вологодского и Великопермского, которые жили на посаде в архиепископской Владычной слободе за рекой Вологдой. В 1636 г. крестьянин этой слободы Ульян Титов сам уговорился в Посольском приказе с думным дьяком Фёдором Лихачёвым и дьяком Максимом Матюшкиным о поставке «с Вологды на Колмогоры в государеву казну Кольского вина две тысячи ведр»[vi]. Другойкрестьянин, Мартемъян Константинов, вместе с посадским человеком Осипом Антипьевым в этом же году порядился с двинскими кабацкими головами сварить «на Вологде по государевой грамоте две тысячи ведр вина доброво, прямово, пенного, без пригарки, в полуаршинное ведро, и поставить им то вино на Колмогорах по полой воде за льдом по первому пути... А рядили они за то вино за всякое ведро по 26 алт. и наперед взяли денег 1300 рублев, а достальные деньги взять им у голов, как они то вино поставят на Колмогоры и к Архангельскому городу по записи все сполна»[vii]. Из «подрядной записи» видно, что уговорщики не только «куривали» вино, но и доставляли его в кабаки других городов на своём водном транспорте. Это свидетельствует о том, что вологодские винокуры были весьма состоятельными людьми и в своей предпринимательской деятельности являлись универсалами. Например, вологодские винокуры подряжались не толь­ко на курение вина и его доставку к месту назначения, но и на перевозку со своим вином и других государевых грузов. В 1684 г. посадский человек Иван Комаров «подрядился проводить (привести, доставить. — М.Б.) великого государя казну поташу 330 бочек весом из деревом 10 796 пудов, да виногорелки (водки. — М.Б.) 9тысяч ведр с Вологды к Архангельскому городу в своих судах-дощанниках и в барке своими наемными людьми и носники, и с кормщики, и провадечи ту их великих государей казну поташ, и вино стеречи, и беречь накрепко и с великим береженьем, и никоторой хитрости и порухи не учинить... И отдать... кому вели­кие государи укажут принять, и то вино отдать на Колмогорах таможенному и кружечных дворов голове на срок в городовую ярмарку... все сполна в целости». За «провадку» государева груза от Вологды до Архангельского города Комаров взял казённых денег в Вологде «наперед все сполна со всякой тысячи пуд поташа по 7 р., а с вина со всякого ведра по 3 деньги»[viii].

Поручителями за уговорщиков выступали вологжане — такие же состоятель­ные предприниматели, крупные торговцы и владельцы транспортных средств, т. к. при непоставке уговорщиками вина с поручиков взыскивалась сумма, в два раза превышающая сумму выплаченных казённых «задаточных» денег. Поручики нередко и сами выступали в качестве «провадчиков» от Вологды до Архангельского города разных государевых грузов: хлеба, икры, смолы и т.д. В 1640-х гг. многие из «лутчих» людей — винных уговорщиков и «провадчиков» царских грузов были взяты в гостиную и суконную сотни.

Если в подрядной записи не было указания брать или не брать таможенное пошлины с государева груза, то между «провадчиками» и таможенниками возникали споры, и по этому поводу им приходилось апеллировать в московские приказы. До середины 1630-х гг., как правило, с государевых грузов таможенные пошлины не брали, а после для увеличения доходности таможен сухоно-двинского речного пути они стали взиматься, что и оговаривалось в подрядных и поручных записях[ix].

Интересным моментом взаимоотношений винокуров и кабацкой админист­рации при подрядных договорах на изготовление вина выступают случаи, когда кабацкие головы для контроля за процессом производства вина и выполнением условий подряда посылали на частные винокурни кабацких смотровых цело­вальников. В 1630-х гг. по государевой грамоте вологодскому кабацкому голове Ивану Горбову с товарищи предписывалось «винное курение у уговорщиках в их поварнях для береженья надзирать и целовальнику... быть безотступно, покаместо те уговорщики то вино искурят, чтобы больше того уговорного вина... не курили и в отвоз никуды, и тутошным людем вина не продавали»[x].

Таким образом, вологодские винокуры в XVII в. выступали как в качестве наёмной рабочей силы — «стряпцов» в казённых и частных винокурнях, так и в роли предпринимателей — уговорщиков, поставляющих вино в государевы кабаки. В этом случае винокурение было для них простым товарным произ­водством. При подрядах они оговаривали для себя выгодные условия по цене готового продукта и по стоимости его доставки, что способствовало их обога­щению. Государству это было также выгодно, потому что оно продавало вино населению в кабаках по монопольным ценам, и кабацкая прибыль являлась важной статьёй государственного бюджета. Совпадение интересов производи­теля-продавца и покупателя в лице государства осуществлялось в традицион­ных рамках позднего российского средневековья.

 

[i] РГАДА, ф. 396 («Столбцы Оружейной палаты»), оп. 1, ч. 25, д. 38498, л. 177; Булгаков М.Б. Государственные службы посадских людей в XVII веке. М, 2004. С. 214; он же. Кормчество // Экономическая история России с древнейших времен до 1917 г. Энциклопедия. М., 2008. С. 1076—1077.

[ii] Дозорная книга посада Вологды князя П.Б. Волконского и подьячего Л. Сафонова 1616—1617 г. Вологда. Историко-краеведческий альманах. Вып. 1. Вологда, 1994. С. 366.

[iii] Писцовые и переписные книги Вологды XVII — начала XVIII века. Т. 1. М., 2008. С. 259.

[iv] РГАДА, ф. 141 («Приказные дела старых лет»), оп. 2, д. 57 (1631 г.), ч. 2, л. 326.

[v] Там же, д. 41 (1636г.), л. 20

[vi] Там же, л.1

[vii] Там же, л. 22-23

[viii] Описание собрания свитков, находящихся в Вологодском епархиальном древлехранилище. Вып. 9. Вологда, 1908. № 89.    С. 106. О практике договоров между казной и винокурами о производстве вина на царские кабаки см. также: Волков М.Я. Очерки по истории промыслов России. Вторая половина XVII — первая половина XVIII в. Винокуренное производство. М., 1979.

[ix] РГАДА, ф. 141, оп. 2, д. 41 (1636 г.), л. 1

[x] Булгаков М.Б. Государственные службы посадских людей… С. 215

 

 

Михаил Булгаков

Журнал «Российская история», № 5, 2013г.