Ключевые слова: История

Свет из Сологубовки

20 июля 2014 года

«Я вижу спасение в отдельных личностях, разбросанных по всей России там и сям, — интеллигенты они или мужики, — в них сила, хотя их и мало».
(А.П.Чехов. Из письма П.П.Орлову)

       Мне кажется, что слова Чехова об отдельных личностях, дающих надежду на спасение страны, в полной мере можно отнести к отцу Александру Захарову, потому что в своем скромном приходе Сологубовка он делает то, что называется духовным и нравственным возрождением народа.

Его жизненный путь повторил притчу о блудном сыне. Пяти лет хватило на то, чтобы от первой рюмки в 15 лет дойти до алкогольной зависимости. Спасло осознание, что единственно возможный образ жизни – абсолютная трезвость.

Сложнее рассказать о том, что привело его к Богу. Работая на стройках Ленинграда бульдозеристом, он получал достаточно, чтобы иметь все, что считается мерилом успеха. Странное дело, радости от нового приобретения хватало на несколько дней. Ощущение душевного голода при этом только обострялось. Голод утоляли книги. Александр искал литературу, объяснявшую жизнь. Некоторые книги давали чувство открытия. Он узнал, что многие крупные ученые были верующими. Стало быть, школьные представления о религии как об уделе невежества – неверны. Поиски книг привели его в библиотеку духовной семинарии. Сначала лишь читателем. Ему не отказывали в литературе, которая и сформировала систему взглядов.

Он отважился вступить в полемику с именитыми участниками дискуссии на страницах «Литературной газеты». Его размышления о голоде на душевные качества в сытое время опубликованы не были. Под таким названием они позднее вошли в книгу «К кому нам идти?».

Поняв свое призвание, Александр Захаров поступил в семинарию. Зрелость его суждений была замечена, и уже в первом классе ему сказали: «Иди служить». Открывались новые приходы, священников не хватало. Учеников семинарии бросали в бой, как солдат, отбирая из них самых духовно зрелых. Заканчивать обучение пришлось экстерном.

Новый священник храма Богоявления на Гутуевском острове, обращаясь к своей пастве, заставлял думать о насущных вопросах бытия. Выступая на благотворительном вечере во Дворце культуры моряков, он говорил об отношении к богатству. Людей раздражает, что «новые русские» купаются в роскоши, когда рядом ищут кусок хлеба на помойках. Помоги им Бог, этим «новым» вернуться к православному воззрению на богатство. Оно само по себе – не грех и не добродетель, а дар Божий, вверенный тебе во временное распоряжение. Ты можешь кормить нищих и убогих, одевать нагих, содержать храмы, приюты для престарелых, одиноких и брошенных детей…

Он замечал: все больше людей приходит слушать его проповеди. Некоторые последовали за ним довольно далеко, когда его приходом стала Сологубовка, что за Мгой.

Она возникает перед глазами внезапно, эта церковь – чудо из русской сказки на фоне синего неба и зеленого леса. Темным золотом сияют бревенчатые стены. Сам ход ее строительства похож на чудо. Спроектировал и все рабочие чертежи изготовил архитектор Н.П.Величко совершенно бесплатно. Добровольцы выполнили огромную часть работ. Обрабатывали бревна, возводили стены. Очень полезной оказалась бывшая профессия отца Александра.

Опущу подробности, как много раз все останавливалось перед стеной непреодолимой. Заканчивались деньги, когда без них было не обойтись. И каждый раз находился человек, предлагавший помощь. Так поднималась крыша, вырастала звонница, возникал алтарь.

Внутри нет золотого блеска, но есть поразительной красоты резьба: белая липа и бесцветный лак. Пять мастеров резали дерево полгода, и вот сегодня словно вологодское кружево покрывает царские и диаконские врата… И все-таки храм Венценосных Мучеников привлекает к себе паломников не столько своей красотой, сколько личностью иерея. Душевный отклик вызывает каждое его обращение. Выхватываю наугад:

— Всегда на Руси «жить хорошо» означало «жить добродетельно». Сегодня «жить хорошо» означает «жить богато»… То, чего раньше стыдились, становится нормой жизнью, а стыдятся и насмехаются уже над целомудрием, бескорыстием, честностью, совестливостью, называя это «комплексами»…

— Вот вы освободились от всяких нравственных норм, живете как хотите, никем и ничем не стесняемые, без всяких «комплексов», — но освободились ли вы при этом от нервных стрессов, тоски, уныния? Или всего этого стало еще больше? Счастлив не тот, у кого всего много, а кто всем доволен.

Строго говоря, нового здесь нет. Суть вечных истин в том, что они просты. Их каждый заново открывает для себя. Или не открывает, если рядом не найдется человека с нравственным авторитетом. Да ведь не всякого и услышишь. Отец Александр обладает свойством, о котором хорошо сказал Пушкин: «Слова твои так полны твоей душой…»

Известно, что российская деревня пьет. Говорит ли об этом батюшка? Конечно. Но первая неожиданность: он не предает анафеме пьяниц, а обращается к людям, не знающим алкогольных проблем. Именно их он просит не покупать бутылку, ущемить себя в этом удовольствии по праздникам. Ведь у них растут дети и внуки. Разве можно заранее предсказать, чем через десятилетие обернется для них первая рюмка, выпитая за родительским столом. Ради будущего детей просит он воздержаться от алкогольных застолий. Что касается пьяниц, то им священник настоятельно советует дать обет воздержания хотя бы на год. «Не выдержишь – через год сможешь вернуться к счастливой пьяной жизни». А еще лучше – попросить помощи от Бога.

Тут я должна остановиться. Добру можно учить, находясь на разных позициях. В конце концов, все родители – и верующие, и неверующие — хотят видеть своих детей честными, совестливыми. Иногда это удается, иногда нет. Почему зло порой берет верх? Эта тема стала предметом горьких размышлений не одного мыслителя. Приведу мнение Надежды Мандельштам.

В своей «Второй книге» она называет трагедией то, что знаменитые просветители светлого 19 века оторвали гуманизм от христианства, породившего его. «Человек превыше всего», — сказали они. Культ человека переродился в культ вседозволенности, а затем и в культ силы. Век 19-й сменился 20-м, и он стал веком самых страшных преступлений за всю историю человечества, заготовив при этом средства для своего уничтожения.

Неутомимо бросает отец Александр семена правды и добра в души людей. В нем нет вальяжности. Он скромен и прост. Ему можно задать любой вопрос. И он серьезно ответит. А если не сможет, то честно скажет: «Не знаю».

Патриархия открыла на территории прихода Центр реабилитации наркоманов, поручив духовное попечение отцу Александру. В двухэтажном доме постоянно обитает человек двадцать. Люди разного возраста, образования, социального положения, они объединены не только общей бедой, но и общей надеждой. Распорядок дня жесткий. Начинается он с утренней молитвы. Значительная часть дня – «послушание». Это работа. Они трудятся – на стройке, на огороде, пасут коров, наводят порядок в доме. В определенное время собираются для бесед, лекций. Обмениваются опытом. За трапезой (я не могу сказать «обед», это именно чинная трапеза, которая начинается и кончается молитвой) все слушают негромкое чтение книги. Она называется «Икона Великого князя. Сказание о Великом князе Михаиле Александровиче Романове и его молельной иконе Божьей Матери Казанской, что ныне пребывает в церкви преподобного Серафима Саровского на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга».

Ненавязчиво, но неуклонно людей здесь поворачивают к высокому.

Как и о чем разговаривает с ними отец Александр, я не слышала. Но передо мной его брошюра «Бриллиантовая явь», написанная для наркоманов и их родителей. Читаю строки: «Сыночек, ты продержался три дня – это уже успех! Ни в коем случае не выбрасывай эти три дня мучений на ветер. Боль пройдет. И помощь от Бога придет, только терпи и жди. Можешь по совету врача принять какие-то медикаменты. Еще лучше пойди в ближайший храм, исповедуйся и причастись Святых Христовых Тайн…»

Громких слов вроде «исцеление» я не слышала. Задачи скромнее, но реалистичнее. Вот они: понять природу заболевания; изменить свою жизнь; научиться принимать помощь и помогать другим; найти собственные ресурсы; научиться обращаться за помощью к Богу и хотя бы начать осознавать роль церкви.

О публицистических работах отца Александра особое слово. В них звучит острая боль по поводу нравственного состояния общества, тревога за судьбу России. Судя по отзывам, их читают не только в нашем регионе.

Приведу отрывок. «Большинство интуитивно чувствует, что происходит что-то не то. Ненавязчиво, но круглосуточно масс-культура пасет людей. Песни зовут, главным образом, к блуду, рекламные щиты заполняются словами «искушение», «уступи соблазну», «устоять невозможно» и т.д. Современные демократические идеологи утверждают, что они никому ничего не навязывают. «Не нравится ТВ – выключи, не нравится «порнуха» — не смотри. Не хочешь умереть от передозировки – не колись, но не лишай права других делать то, что они хотят. Потому что они свободны». Если людей системно, постоянно и профессионально искушать, очень немногие устоят против соблазна. На наших глазах разыгрывается трагедия, смысл которой большинству не заметен. «Свободные» СМИ крошат сознание народа в муку…»

И еще: «Никто не знает, кто задает направление, но раз направление есть, следовательно, его КТО-ТО задает. Этот «кто-то» наш враг».

Смысл работы отца Александра очевиден. Он бьется за то, чтобы вернулось народу достоинство, а с ним и основы миропорядка, в котором главное – трудиться, растить детей, вновь и вновь прибираться в жилище и в стране…

За что бьется он, понимают и другие. Не знаю, как назвать их. Не случайно стали убивать священников. Это было по соседству, на Тверской земле. Наверное, те же убийцы проникли ночью и в дом отца Александра. Травма была тяжелой, но довести злодейство до конца не удалось. Ограбление? Большие деньги ищут в другом месте и у других людей. Здесь нужно было погасить свет, который только и может спасти народ от одичания.

Уезжая, оборачиваюсь, гляжу на церковь Венценосных Мучеников. Как хороша она, такая маленькая на фоне огромного неба. От хрупкости этой красоты сжимается горло. Еще 90 лет назад церкви были в каждом российском селе. Мне представляются ужас и тоска людей, на глазах которых сбрасывали кресты и топтали иконы.

Было бы ошибкой думать, что сегодня такое невозможно. Слишком     памятно, сколько людей бросилось оправдывать «бедных девочек», похабной пляской осквернивших храм Христа Спасителя… Я вижу в этом символ нашего одичания.

Татьяна Дурасова, журналист