Ключевые слова: История

С. Н. Уваров. Причины, проведение и результаты антиалкогольной кампании 1985—1988 гг на Урале

7 ноября 2016 года

Уваров Сергей Николаевич, кандидат исторических наук, доцент
Ижевская государственная сельскохозяйственная академия

Бурное перестроечное время 1985—1991 гг., закончившееся развалом СССР, еще долго будет предметом жарких споров историков. Одним из символов той эпохи явилась антиалкогольная кампания, в отношении которой сложились устойчивые стереотипы, как-то: она привела к потерям бюджета, сокращение продаж алкоголя было компенсиро- вано самогоноварением, люди стали употреблять суррогаты, возросло количество отрав- лений. Подобные представления формируются уже со школьной скамьи [2]. Попробуем объективно подойти к проблеме и рассмотрим причины, проведение, результаты антиал- когольной кампании на примере Урала, где ситуация с алкоголизмом накануне кампании обстояла не лучшим образом.

Работы, посвященные антиалкогольной кампании 1985—1988 гг., можно разделить на три группы. К первой относятся те, в которых исследователи рассматривают кампа- нию как отрицательное явление. В качестве главного довода они приводят потери бюд- жета. Так, Н. И. Рыжков насчитал 67 млрд. руб., которые не получил бюджет: по плану 1985 г. от реализации алкогольных напитков намечалось получить 60 млрд. руб. прибы- ли, было получено в 1986 г. — 38 млрд., в 1987 г. — 35, в 1988 г. — чуть более 40 [15, с. 101]. Заметим, что в 1985 г. в СССР было произведено алкогольных напитков всего на сумму 60,7 млрд. руб., в 1986 г. — 36,8 млрд., в 1987 г. — 36,5 млрд., в 1988 г. — 42,6 млрд. руб. [10, с. 5]. Другими аргументами считают рост самогоноварения, почти ком- пенсировавший сокращение продажи алкоголя; увеличение числа отравлений; очереди, обозлившие людей [14, с. 411].

Ко второй группе относятся работы, авторы которых осуждают негативные послед- ствия антиалкогольной кампании, но видят в ней определенные позитивные моменты, главным образом проявившиеся в демографической сфере. Например, А. В. Немцов четко показал связь потребления алкоголя и смертности в стране. Он подсчитал, что за 1985—1987 гг. было сохранено приблизительно 700 тыс. жизней. За счет уменьшения смертности выросла продолжительность жизни к 1987 г. на 3,2 года у мужчин и 1,3 года у женщин [13, с. 114—115].

К третьей группе относятся работы, в которых антиалкогольная кампания рассма- тривается положительно. По данным Ф. Г. Углова, с 1940 по 1980 г. население страны увеличилось на 35%, а продажа алкоголя — на 270%. При этом темпы роста из года в год увеличивались. За 1970—1979 гг. население СССР возросло на 8%, производство муки и хлебных изделий — на 17%, а алкогольных продуктов — на 300%. Приводит Ф. Г. Углов и те доводы, что алкоголь вредит экономике, и ссылается на исследование 1973 г. акаде- мика С. Г. Струмилина. Так, «алкогольная добавка» к бюджету 1973 г. составила 20 млрд. руб., убытки — 25—30 млрд. от прогулов и снижения производительности труда от пьян- ства; 3—4 млрд. — на лечение алкоголиков; десятки миллиардов рублей — от аварий, произошедших в результате пьянства [16, с. 17].

Увеличение продаж сахара, по мнению сторонников кампании, спровоцировано бы- стрым ростом садоводов-любителей. Например, в 1986 г. наибольшее потребление саха- ра пришлось на III квартал, что четко связано с урожаями фруктов и ягод [7, с. 85—90]. В. Г. Жданов говорит и об особой роли алкогольной мафии, которая сделала все, чтобы опорочить антиалкогольную кампанию. Например, телевидение смаковало дикие очере- ди, которых можно было избежать, поскольку продажа водки сократилась на 20—30%, а количество магазинов — в десятки раз [3, с. 106—107].

Таким образом, тема является дискуссионной. Внести ясность могут региональные исследования. Проанализируем антиалкогольную кампанию на Урале, где проблема пока мало изучена. Рассмотрена кампания лишь в Оренбургской области [5, 17], Башкирской АССР [4] и отчасти — в Свердловской области [6], Удмуртии [1]. Основным источником выступил статистический сборник «О работе по преодолению пьянства и алкоголизма в РСФСР», отсутствующий в широком доступе. В данном документе, подготовленном Госкомстатом РСФСР, рассматриваются различные аспекты антиалкогольной кампании по регионам РСФСР с 1984 по 1989 г. [24]. Он отсутствует в открытом доступе и был выяв- лен в Центральном государственном архиве Удмуртской Республики (далее — ЦГА УР).

К началу кампании алкоголизация населения страны действительно нарастала, не- смотря на действовавший Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении от- ветственности за самогоноварение и изготовление других спиртных напитков домашней выработки» (1961) и Постановление Совета Министров СССР «О мерах по усилению борьбы против пьянства и алкоголизма» (1972). В 1950 г. потребление алкоголя в СССР составляло 1,9 л, к 1956 г. оно удвоилось, к 1962 г. — утроилось. В 1979 г. потребление составило 10,6 л [13, с. 113].

На Урале ситуацию накануне кампании можно проследить по данным таблицы 1. Учтенное потребление спиртных напитков в 1984 г. было меньшим, чем в среднем по РСФСР, но ситуация с алкоголизмом обстояла не лучше.

К примеру, выше было относительное количество состоящих на учете хронических алкоголиков. В целом по Уралу в 1984 г. на 10 000 населения приходилось 203,7 больных, тогда как в РСФСР — 184,1 чел. В пяти из семи уральских регионов доля хронических алкоголиков превышала общероссийский показатель, причем в Курганской области — в 1,4 раза (табл. 2).

В целом на Урале больных этим недугом было чуть больше, чем в РСФСР, — 3,6 чел. на 10 000 населения. Однако в Свердловской области и УАССР доля психозов была намного выше (табл. 2). При этом в Удмуртии за 1982—1984 гг. количество психозов выросло на 40%. По мнению главного нарколога республики, виной было употребление суррога- тов (самогона, перегона) вместо водки [22, л. 6, 68]. Не случайно доля умерших от алкогольного отравления в Удмуртской АССР была самой высокой на Урале (табл. 3). Вполне логично второе место по отравлениям занимала Курганская область, поскольку там существовал наиболее высокий удельный вес хронических алкоголиков. Меньше всего отравлений было в Башкирской АССР, по сравнению с Удмуртией — более чем в 11 раз!

В мае 1985 г. началась антиалкогольная кампания, главными направлениями кото- рой были уменьшение государственного производства и продажи спиртных напитков, а также борьба с самогоноварением. В августе 1985 г. было проведено повышение цен, в частности на водку на 25%, а в августе 1986 г. последовал еще более резкий рост цен на спиртное. В РСФСР к 1987 г. почти в пять раз сократилась сеть магазинов, торгующих спиртным [13, с. 113—114]. Производство водки и ликеро-водочных изделий с 1984 по 1987 г. в РСФСР сократилось на 59%, вина — на 57%, пива — на 27%. На Урале сокращение составило соответственно 63%, 48%, 41% (табл. 4).

Во время сельскохозяйственных работ в Оренбургской области продажа алкогольной продукции в сельской местности вообще прекращалась [17, с. 222]. В 1986 г. по решению горисполкомов в Сарапуле и Можге на предприятиях розничной торговли Министерства торговли Удмуртской АССР алкогольные напитки продавались только жителям этих го- родов (правда, эти решения в республике были вскоре отменены) [23, л. 7].

Усилилась борьба с самогоноварением. Если в 1985 г. в РСФСР было зарегистри- ровано 48,9 тыс. случаев изготовления, сбыта и хранения крепких спиртных напитков домашней выработки, то в 1986 г. — 122,2 тыс., в 1987 г. — 74,8 тыс., в 1988 г. — 7,1 тыс. случаев (с мая 1987 г. лица, впервые привлеченные за самогоноварение, наказывались в административном порядке). Было осуждено за те же преступления соответственно 1,3 тыс. чел., 3,6 тыс., 3,0 тыс., 2,2 тыс. чел. [9, с. 286, 290]. По уральским регионам число осужденных за нарушение антиалкогольного законодательства распределилось следующим образом (табл. 5).

Активизировалась антиалкогольная пропаганда. Так, Оренбургским обкомом было принято решение об усилении контроля над репертуарами театров и концертных про- грамм, из которых были исключены частушки, сценки и пародии, «смакующие пьян- ство» [18, л. 161]. Составной частью антиалкогольной кампании явилась организация до- суга. Строились кинотеатры, дворцы и дома культуры, клубы, библиотеки, спортивные сооружения и предприятия общественного питания. Правда, несмотря на увеличение числа клубных заведений на Урале с 11 187 в 1985 г. до 11 202 в 1987 г., киноустановок с 11 883 до 11 918, спрос на услуги культурных заведений уменьшался. Число посещений киносеансов за год одним жителем в расчете на 1000 населения за тот же период на Урале снизилось с 16 до 14, театров — с 447 до 421 [24, л. 133—142].

Власть пыталась отвлечь население от пьянства физкультурой и спортом. Например, летом 1985 г. в Оренбургской области был проведен ремонт 21 бассейна, 21 стадиона и других спортивных сооружений. Вступил в строй Дворец спорта в Орске, открыты 12 спортзалов, 8 стрелковых тиров. В сравнении с 1980 г. количество коллективов физкультуры выросло на 500 и достигло в 1985 г. 2785. На 410 предприятиях и в 1211 организациях с охватом более 200 тыс. человек была введена производственная гимнастика [17, с. 225]. Недаром в Оренбургской области сокращение употребления алкоголя было одним из самых высоких на Урале.

Активно развивалось коллективное садоводство и огородничество. Если в 1985 г. коллективные сады на Урале имело 918,5 тыс. семей, то в 1986 г. — 965,6 тыс., в 1987 г. — 1050,9 тыс., а в 1988 г. их количество составило 1205,6 тыс. В целом по РСФСР дачников стало в 1,5 раза больше [24, л. 143—144]. Соответственно увеличились потребности в сахаре для производства варенья. В результате лишь радикальных методов борьбы с пьянством учтенное потребление чистого алкоголя, по официальным данным, в 1987 г. в РСФСР по отношению к 1984 г. сократилось в 2,7 раза, до 3,9 л на человека (табл. 1). Среди уральских регионов наибольшим сокращение было в Башкирской АССР (в 4,4 раза) и в Оренбургской области (в 4,1 раза), наименьшим — в Удмуртской АССР (в 2,2 раза), Свердловской области (в 2,3 раза) и Челябинской области (в 2,5 раза). Антиалкогольная кампания не остановила рост больных алкоголизмом, состоящих на учете. Парадокс заключается, однако, в том, что уменьшение количества алкоголиков началось уже после окончания кампании, как абсолютное, так и относительное (в некоторых уральских регионах — в 1989 г., а в некоторых — уже в 1988 г.) (табл. 2). Объясняется данный парадокс тем, что в годы кампании наркологической помощи уделялось особое внимание, поэтому улучшилась выявляемость алкоголиков. В 1984 г. на Урале было зарегистрировано с впервые установленным диагнозом алкоголизма 52 181 чел., в 1985 г. — 55 540 чел., в 1986 г. — 56 014 чел., в 1987 г. — 48 281 чел., в 1988 г. — 42 539 чел., в 1989 г. — 39 394 чел. Если в 1984 г. на Урале существовало 87 наркологических отделений, в 1985 г. их было 80, а в 1986 г. — 95. Затем они начали закрываться: в 1987 г. осталось 90 отделений, в 1988 г. — 87, в 1989 г. — 83. Закрывались прежде всего те, которые существовали на базе предприятий в связи с переходом последних на хозрасчет и самоокупаемость [24, л. 78, 82; 25, л. 12 об.]. В ходе кампании на Урале резко сократилось число психозов. По сравнению с 1984 г. в 1987 г. их оказалось в 3,5 раза, а в 1988 г. — в 3,6 раза меньше (табл. 2). Сильнее всего их количество сократилось в Курганской области — более чем в 10 раз, меньше всего — в Челябинской области и Удмуртской АССР. В 1989 г. начался рост количества психозов, хотя в Свердловской и Челябинской областях — уже в 1988 г. Улучшилась трудовая дисциплина. За распитие спиртных напитков на производстве и пребывание на работе в нетрезвом виде органами внутренних дел РСФСР было задер- жано в 1986 г. 221,1 тыс. чел., в 1987 г. — 194,6 тыс., в 1988 г. — 200,0 тыс., в 1989 г. — 183,3 тыс. чел. Уменьшились потери рабочего времени. Если в 1980 г. каждый рабочий в промышленности прогулял 0,58 дня, то в 1985 г. прогулы составили 0,47 дня, в 1986 г. — 0,32 дня, в 1987 г. — 0,31 день, в 1988 г. — 0,33 дня, в 1989 г. — 0,38 дня. На Урале про- гулы в 1988 г. составили 0,34 дня, в 1989 г. — 0,38 дня [8, с. 87; 24, л. 62, 63, 115]. Стоит также учесть, что потери от антиалкогольной кампании были гораздо мень- ше, чем принято считать. В общем объеме розничного товарооборота РСФСР, включая общественное питание, спиртные напитки составили в 1984 г. 18,6%, в 1987 г. — 11,8%, в 1988 г. — 12,4%, в 1989 г. — 13,9%. Но деньги, не потраченные на алкогольные напит- ки, большей частью все-таки попали в бюджет, просто другим путем. Например, в годы антиалкогольной кампании вырос объем реализации бытовых услуг населению. Если в РСФСР в 1985 г. он составил 5476,3 млн. руб., то в 1987 г. — 6595 млн. руб., на Урале — 749,6 млн. руб. и 888,2 млн. руб. соответственно. Сумма вкладов населения РСФСР в учреждениях Сбербанка за тот же период выросла с 124,7 млрд. руб. до 151,8 млрд. руб. [8, с. 426—427; 24, л. 47]. Больше стало употребляться безалкогольных напитков (табл. 6). Наконец, за счет повышения цен на алкоголь бюджетные потери не были про- порциональны сокращению фактической его продажи. Так, стоимостное уменьшение от продажи алкогольных напитков с 1984 г. по 1987 г. составило 32%, т.е. гораздо меньше, чем фактическое (табл. 4 и 6). Кампания благоприятно отразилась на демографической ситуации. Выросла рожда- емость. В 1986 г. на Урале родилось на 15,3 тыс. детей больше по сравнению с пре- дыдущим годом. В 1987 г. рост продолжился. Смертность на Урале сократилась уже в 1985 г. (на 5,2 тыс. чел.). В 1986 г. умерло еще на 22,9 тыс. чел. меньше [12, с. 161—162, 170—171]. Одна из причин сокращения смертности заключалась в уменьшении количества от- равлений алкоголем. Накануне кампании меньше всего отравлений было в Оренбургской и Челябинской областях, Башкирской АССР (табл. 3). Больше всего — в Удмуртской АССР, Курганской и Пермской областях. Особенно велико в 1984 г. количество отравле- ний было в Удмуртии. Между тем в Удмуртской АССР официальное потребление алко- голя было относительно невысоким. Объяснить противоречие можно самогоноварением, традиционно развитым среди удмуртов. Резкое снижение отравлений в годы перестрой- ки в Удмуртской АССР было вызвано, скорее всего, именно борьбой с самогоноварением. Если в первом полугодии 1985 г. в Удмуртии было выявлено 201 лицо, занимавшееся самогоноварением, изъято и сдано 5547 самогонных аппаратов, то в первом полугодии 1986 г. было выявлено 573 чел. и изъято 828 аппаратов. В 1987 г. в Удмуртской АССР было выявлено 1678 фактов приготовления крепких спиртных напитков домашней вы- работки (в 1,5 раза больше, чем в 1986 г.) [19, л. 37; 20, л. 12]. Если в 1985 г. Удмуртия еще была среди лидеров по числу отравлений, то с 1986 г. она уже не сильно выделялась на фоне остальных субъектов. Также активно велась борьба с самогоноварением в Кур- ганской, Пермской и Свердловской областях (табл. 5), которая позволила снизить сверх- смертность от алкогольных отравлений (табл. 3) и количество психозов (табл. 2) в этих регионах.

Уменьшение числа алкоголиков оздоровило обстановку в семьях. Количество родителей, лишенных по суду родительских прав, сократилось с 2165 в 1984 г. до 1153 в 1987 г. Приостановился набиравший темпы рост количества разводов: если в 1981 г. их было 57 тыс., то в 1985 г. — 68,1 тыс., а в 1987 г. — 69,2 тыс. Несколько уменьшилась за 1985—1987 гг. доля разводов по отношению к заключенным бракам — с 35,7 до 35,1% [12, с. 178—188; 24, л. 110]. Тем не менее в 1988 г. под общественным давлением антиалкогольная кампания была фактически свернута. «Голос» недовольных ограничениями оказался слишком громким. Чрезмерное сокращение числа магазинов, торгующих спиртным, ограничения в продаже алкоголя привели к большим очередям, в которых стали совершаться различного рода правонарушения и проявления хулиганства. В декабре 1987 г. в г. Ижевске в очереди даже погибли 2 женщины [21, л. 31]. Рост самогоноварения привел к дефициту сахара (табл. 6). Все это создавало озлобленность, увеличилась спекуляция. После прекращения антиалкогольной кампании в 1988 г. началось увеличение потребления алкоголя, рост психозов, отравлений, смертности. Таким образом, антиалкогольная кампания, которую начал М. С. Горбачев, была необходима. К причинам ее введения относились нарастание проблемы алкоголизма в стране и неэффективность борьбы с пьянством в предшествовавший период. Радикализм но- вой кампании как раз и объяснялся тем, что предыдущие меры уже не помогали. Акцент в ней был сделан не на борьбу с пьяницами, как до этого, а на сокращение производства и потребления алкоголя. Как было сказано на одном из проходивших в Удмуртской АССР совещаний: «Боролись с водкой, а не с пьянством». Однако эффект оказался внушитель- ным: сократилась смертность, уменьшились отравления, выросла рождаемость, оздоровилось население, укрепилась семья, улучшилась трудовая дисциплина. На примере регионов Урала как нельзя лучше выявились результаты антиалкогольной кампании. В регионах, где накануне кампании наблюдалась повышенная смертность от употребления алкогольных напитков (например, в Удмуртской АССР), демографические показате- ли резко улучшились. Потери бюджета были, но не столь значительные, как это принято считать. Активизировалось самогоноварение, но оно не компенсировало сокращения продажи алкогольных напитков, поскольку значительная часть роста потребления сахара объясняется использованием его дачниками для консервации. Поэтому в будущем для победы над «зеленым змием» нужна политическая воля. Главное, чтобы власть не отступила в очередной раз перед «алкогольным лобби».

---

Список использованной литературы

1. Бехтерев С. Л. Региональный социум в переходный период российской государственности на рубеже XX—XXI вв. (историко-правовой анализ). Ижевск : УдГУ, 2012. 495 с.
2. Долговых О. Г., Уваров С. Н., Фадеев С. В. Проблема освещения антиалкогольной кампании М. С. Горбачева в школьном курсе истории // Преподавание истории в школе. 2015. № 5. С. 48—53.
3. Жданов В. Г., Троицкая С. И. Алкогольный террор. СПб. : Питер, 2010. 256 с.
4. Исянгулов Ш. Н. Борьба с пьянством в годы «застоя» и антиалкогольная кампания в эпоху перестройки в Башкирской АССР // Актуальные проблемы истории, языка и культуры Башкортостана : сб. науч. тр. молодых ученых. Уфа : Гилем, 2007. С. 103—112.
5. Магомедов Р. Р., Фокина С. Н. Антиалкогольная кампания М. С. Горбачева: ее положительные и негативные последствия для страны // Российская история в начале XXI века: опыт, проблемы, перспективы. Международная научно-практическая конференция. Оренбург, 13—14 мая 2014 г. : сб. статей / науч. ред. Д. А. Сафонов. Оренбург : Изд-во ОГПУ, 2014. С. 206—208.
6. Мамяченков В. Н. Потребление алкоголя как элемент повседневной жизни населения Свердловской области в 1946—1991 гг. // Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 23. С. 158—163.
7. Марченко Ю. Г., Матвеев П. В., Насыров А. Н., Загоруйко Н. Г. Стратегия отрезвления. Новосибирск : Новосиб. кн. изд-во, 1990. 104 с.
8. Народное хозяйство РСФСР в 1987 г. : стат. ежегод. / Госкомстат РСФСР. М., 1988. 590 с.
9. Народное хозяйство РСФСР в 1990 г. : стат. ежегод. / Госкомстат РСФСР. М., 1991. 592 с.
10. Народное хозяйство СССР в 1990 г. : стат. ежегод. / Госкомстат СССР. М., 1991. 752 с.
11. Население России за 100 лет (1897—1997) : стат. сб. / Госкомстат России. М., 1998. 222 с.
12. Население Урала. ХХ век. Екатеринбург: Екатеринбург, 1996. 209 с.
13. Немцов А. В. Потребление алкоголя и смертность в России // Социс. 1997. № 9. С. 113—116.
14. Пихоя Р. Г. Советский Союз: история власти. 1945—1991. Новосибирск : Сибирский хронограф, 2000. 684 с.
15. Рыжков Н. И. Десять лет великих потрясений. М. : Ассоциация «К.П.М.», 1995. 576 с.
16. Углов Ф. Г. Медицинские и социальные последствия употребления алкоголя в СССР // Страна и мир. 1985. № 4. С. 16—18.
17. Фокина С. Н. Реализация антиалкогольной кампании Советского государства второй половины 1980-х гг. на территории Оренбургской области // Вестник Волжского университета. 2014. № 4. С. 218—
226.
18. Центр документации новейшей истории Оренбургской области. Ф. 267. Оп. 62. Д. 10.
19. Центр документации новейшей истории Удмуртской Республики (ЦДНИУР). Ф. 16. Оп. 1. Д. 14299.
20. ЦДНИУР. Ф. 16. Оп. 1. Д. 14434.
21. ЦДНИУР. Ф. 16. Оп. 1. Д. 14833.
22. Центральный государственный архив Удмуртской Республики (ЦГАУР). Ф. Р-551. Оп. 2. Д. 5562.
23. ЦГАУР. Ф. Р-582. Оп. 3. Д. 2798.
24. ЦГАУР. Ф. Р-1659. Оп. 1. Д. 128.
25. ЦГАУР. Ф. Р-1659. Оп. 1. Д. 139.