Ключевые слова: История

Четвертое советское трезвенное движение России (1928—1932 гг.)

26 апреля 2014 года

Молодая Советская Республика, воодушевленная высокими целями строительства новой жизни, быстро залечивала раны, восстанавливала народное хозяйство. Уверенный в своих силах, в великой справедливости решаемых задач, наш народ строил социалистическое общество. Пафос созидания, борьбы со старым, отжившим захватил людей полностью и без остатка. Возникали новые традиции и обряды, новые праздники. Рождалась новая мораль, в которой нет места алкогольному дурману. Трезвость стала естественной нормой нового, социалистического образа жизни.

После смерти В.И. Ленина, который был противником сивухи и прочего дурмана, поклонники теории заполнения алкогольного вакуума решили уничтожить нелегальный самогон казенной водкой. С октября 1925 года хлынул возрастающий поток сорокоградусной в торговую сеть. И что же произошло?

В полном соответствии с трезвой логикой самогоноварение вновь возросло. К 1929 году объем выработки самогона оказался выше в 1,7 раза в сравнении с 1924 годом. Каждое четвертое крестьянское хозяйство имело самогонный аппарат. Резко возросло пьянство. По данным Госплана СССР в 1928—1929 г.г. казенной и домашней водки пили в полтора раза больше, чем в 1913 году. (Сборник: «Борьба с алкоголизмом в СССР» М-л 1929 г. с. 16; Дидрихсон Б.Ф. Как вести антиалкогольный кружок М.Л., 1930 с. 14.)

В этих условиях введение в 1925 году водочной монополии, продиктованное интересами экономического порядка, рассматривалось как исключительная, временная мера.

Уже в 1926 году СНК РСФСР издает постановление «О ближайших мероприятиях по борьбе с алкоголизмом». В марте 1927 года СНК РСФСР принимает постановление «О мерах ограничений продажи спиртных напитков», предусматривающее запрещение их продажи малолетними лицами и лицам, находящимся в состоянии опьянения, а так же в буфетах и культурно-просветительных учреждениях.

XV съезд партии (декабрь 1927 г), на котором был принят первый пятилетний план и взят курс на индустриализацию страны, в числе важнейших задач, направленных на повышение культуры людей, переустройство их быта, укрепление трудовой дисциплины рассматривал и вопросы борьбы с алкоголизмом. На ряду с государственными мерами по вопросам борьбы с алкоголизмом и пьянством в это время активизируется деятельность общественных организаций. В мае 1927 года издается постановление ВЦИК и СНК РСФСР «Об организации местных специальных комиссий по вопросам алкоголизма», в задачу которых входило: вовлечение в противоалкогольную борьбу широких слоев рабочих и крестьян, изучение причин алкоголизма. Такие комиссии и комитеты стали создаваться во многих городах и крупных поселках.

1928—1930 годы – это период четвертой и, пожалуй, самой примечательной, самой массовой волны трезвеннического движения в нашей стране. На борьбу с алкоголем поднимались люди от мала до велика. Особенно трогало души детское движение. Отличились пионеры и школьники. В красных галстуках с транспарантами они неутомимо демонстрировали у проходных заводов и фабрик, их красочные лозунги и призывы никого не могли оставить равнодушным. «Папа, не ходи в монопольку, неси деньги в семью» — эти простые и понятные каждому слова в чьи-то отцовские сердца врезались кинжально. Очень точна и выразительна народная мудрость – устами младенца глаголет истина.

В 1929 г. были приняты серьезные противоалкогольные законы. Школьники устраивали митинги и демонстрации. Они пикетировали в дни зарплаты проходные фабрик и заводов с плакатами: «Папа, принеси получку домой!», «Долой полку винную, даешь полку книжную!», «Мы требуем трезвых отцов!». Это принесло ощутимый эффект. Государство снизило производство алкогольных изделий. Стали закрываться точки торговли спиртным. На страницах «Известий» М.Г. Кржижановский заявил о том, что во второй пятилетке предлагается вообще не планировать производство алкогольных изделий.

«Не пей! С пьяных глаз ты можешь обнять своего классового врага!» Плакат с таким призывом, описанный Михаилом Зощенко в рассказе «Землетрясение», как нельзя лучше отразил общее, весьма политизированное направление деятельности созданного в феврале 1928 года «Общества по борьбе с алкоголизмом» под председательством Ю. Ларина (М.А. Лурье), первым заместителем которого стал рабочий-металлист С.М. Семков.

Следует заметить, что Советская власть, одной рукой открывшая дорогу спаиванию населения дешевой водкой, другой все-таки пыталась бороться с пьянством. Меры эти, конечно, возымели некоторое действие, хотя не столь существенные, как ожидалось. Дело в том, что позиция властей по отношению к пьянству была двойственной: с одной стороны, его негативные социальные последствия были очевидны, а с другой стороны, доходы с питий были важной статьей бюджета. Поэтому задача борьбы с пьянством была переложена на плечи общественности. Это позволяло, в случае необходимости, совершить резкий поворот в алкогольной политике в противоположную сторону или, по крайней мере, контролировать антиалкогольную кампанию со стороны, придавая ей нужную направленность и остроту.

Первая ячейка общества борьбы с алкоголизмом была создана в Орехово-Зуево уже в 1926 году. Хотя в Тезисах ЦК ВКП(б) «О борьбе с пьянством» (июнь 1926 года) употребление спиртного продолжало связываться с «наследием старого быта», однако к числу причин пьянства были отнесены не только «буржуазная идеология», но и «нэпманская стихия». Подобная увязка потребления алкоголя с новой экономической политикой не только добавляла борьбе с пьянством недостающую ей классовую составляющую, но и оставляла возможности маневра в случае свертывания нэпа. Коль скоро будет удалена «основная причина» алкоголизма, то и само «следствие» исчезнет автоматически. Другими словами, в новых условиях расширение выпуска водки (главная причина пьянства), как источника средств ускоренной индустриализации, не представляло собой опасности.

Тем не менее, во второй половине двадцатых годов антиалкогольные меры не сводились к театрализованным представлениям и идеологическим заклинаниям. Вышедший в сентябре 1926 года декрет СНК РСФСР «О ближайших мерах в области лечебно-предупредительной и культурно-просветительной работы с алкоголизмом», помимо борьбы с самогоноварением и развития антиалкогольной пропаганды, предусматривал введение системы принудительного лечения алкоголиков. С осени этого же года в школах были введены обязательные занятия по антиалкогольному просвещению. В марте 1927 года в ряде городов РСФСР были введены некоторые ограничения на продажу спиртного — малолетним, лицам в нетрезвом состоянии, в выходные и праздничные дни, в буфетах заведений культуры и т.д.

Активное участие в кампании против пьянства приняли видные советские ученые. Например, в 1927 году вышла книга В.М. Бехтерева «Алкоголизм и борьба с ним», в которой, в частности, «отрезвление трудящихся» рассматривалось как «дело самих трудящихся» и связывалось с достаточным культурным уровнем широких масс. Однако, общий тон антиалкогольной кампании того времени задавала статья Б. Дидриксона в журнале «Трезвость и культура» с весьма характерным названием «Пьяниц — к стенке!». Предлагаемые меры, помимо организации курсов агитаторов-пропагандистов, предполагали создание специальных дружин и отрядов «легкой кавалерии» по борьбе с пьянством. Не случайно, в 1927 году председателем военной секции Всесоюзного совета антиалкогольных обществ был избран «главный кавалерист» страны С.М. Буденный.

Комсомольские организации активно обсуждали меры по ликвидации пьянства в среде молодежи. Так, еще в 1922 г. комсомольцы Пролетарского завода в Петрограде организовали клуб, чтобы он «отвлекал молодежь от выпивки». Пьющие исключались из комсомола, на заводах и фабриках устраивались показательные суды над пьяницами. Популярными были молодежные дискуссии на антиалкогольные темы. Особенно усилилось участие молодежи в борьбе с пьянством во время культпохода ВЛКСМ в 1928 г. Газета московских комсомольцев «Молодой ленинец» провела в 1928 г. на своих страницах диспут на тему «Борьба с кружкой пива». В Ленинграде на заводе им. К. Маркса действовал постоянный молодежный семинар «Алкоголь и культурная революция». Во многих городах были созданы специальные антиалкогольные отряды молодежи: в Астрахани – по борьбе с шинкарством, в Сталинграде – с пьяным хулиганством, в Ленинграде – по борьбе за закрытие винных магазинов. Весьма эффективной формой борьбы с пьянством были организуемые комсомольцами детские демонстрации под лозунгами: «Отец, брось пить», «Мы против пьяных отцов» и т.д. Определенную роль в антиалкогольной работе сыграли дома-коммуны, бытовые конференции.

Нам уже известно, что в 1928 году было образовано Общество борьбы с алкоголизмом, активными участниками которого стали многие молодые рабочие. Однако, еще до официального оформления Общества передовая рабочая молодежь активно включилась в борьбу с пьянством, что способствовало оздоровлению ее собственного образа жизни.

Декретом СНК РСФСР от 25 октября 1926 года «О ближайших мероприятиях в области лечебно-предупредительной и культурно-просветительной работы по борьбе с алкоголизмом» в программы школ всех ступеней было введено антиалкогольное просвещение.

В двадцатые годы были проведены сотни демонстраций, митингов, маевок. Например, с 1923 по 1931 год в СССР проводился так называемый «детский поход на взрослых». К работе по воспитанию трезвого человека наши предшественники 20-х годов не подходили формально; использовалась: оригинальность, прямота, страстность и непреклонность, свойственные молодым. Детский поход против пьянства имел, конечно, двоякое значение: он воздействовал на взрослых и вместе с тем способствовал подготовке нового трезвого поколения. Были и неувязки. Так, члены противоалкогольного общества резко критиковали (и правильно делали) широко известную в ту пору общественную организацию «Друг детей», которая использовала денежную прибыль от продажи вина и пива на оказание помощи детям.

При обществе борьбы с алкоголизмом была сформирована юношеско-школьная секция. В 1928 году Всероссийское и Всеукраинское общества борьбы с алкоголизмом (29-30 ноября) объединились во Всесоюзный Совет противоалкогольных обществ (ВСПО).

Главполитпросветом в программу работы всех школ при клубах и домах культуры было введено преподавание основ антиалкогольной пропаганды. Вопросом изучения алкоголизма занялись многие научные учреждения, в том числе институт социальной гигиены и институт нервнопсихиатрической профилактики в Москве, патолого-неврологический институт, институт психиатрии и гигиены, институт гигиены и труда в Харькове, паталогоневрологический институт в Киеве, имеющий специальное отделение по по противоалкоголизму, и другие. В Харьковском институте народного хозяйства профессор Ф.А. Несмелов в течение 1928—1929 года прочитал курс лекций по противоалкоголизму.

Примечательно постановление коллегии Наркомпроса РСФСР от 23 апреля 1929 года, которое предусматривало к новому учебному году закончить отработку плана и программы преподавания противоалкоголизма в школах первой и второй ступени, в педагогических и медицинских вузах, а затем во всех техникумах и на специальных курсах. Решено было переиздать присутствующие учебники с добавлением основных сведений о вреде алкоголя. В планы переподготовки учителей начальных школ на летних курсах были включены вопросы воспитания, трезвости. 15 августа 1929 года началась московская конференция пионеров вместе с Обществом борьбы с алкоголизмом, которая в своих решениях потребовала от своих старших товарищей и руководителей – комсомольцев – отказа от выпивки. Решили бороться с алкоголизмом родителей путем демонстраций, добиваться противоалкогольного преподавания в школе.

Своего пика антиалкогольное движение достигло в 1928—1929 годах, и было тесно связано с активной деятельностью «Общества борьбы с алкоголизмом», члены которого смысл своей деятельности видели в том, чтобы «оно будоражило общественное мнение, создавало настроение в массе, проводило законы». Организованная борьба совпала по времени и целям со Всесоюзным комсомольским культпоходом как в городе, так и в деревне.

В первый же год работы Общества было создано более 150 местных отделений, члены которых изучали вопросы наркотизма и борьбы с ним, организовывали лекции, доклады и митинги на антиалкогольные темы. Кроме того, Общество организовало и провело более 100 специальных уличных шествий и около 60 рабочих конференций. Это было вполне обосновано, так как к моменту создания ОБСА мест культурного отдыха в стране было в три раза меньше, чем мест продажи спиртных изделий.

Общество добилось официального принятия Постановления СНК РСФСР от 29 января 1929 г. о запрещении открывать новые торговые точки по продаже водки, торговать ею в праздничные и предпраздничные дни, в дни зарплаты и в общественных местах, продавать спиртное несовершеннолетним и пьяным, а также вести трезвенническую пропаганду. Однако, показательно то обстоятельство, что в 1929 году в Ленинграде власти разгромили трезвенническую секту чуриковцев, четверть членов которой составляли молодые ленинградские рабочие, и которая пользовалась большой популярностью в среде рабочего класса. На предприятиях члены Общества выпускали листовки с фотографиями пьяниц и с карикатурами на них, устраивали производственные суды. Были даже организованы конкурсы на «непьющее предприятие», выпускались специальные «Боевые сводки против водки». В общем, все напоминало очередной «фронт» Советской власти против внутреннего врага.

В январе 1928 года был организован радиомитинг «Профсоюзы в борьбе с пьянкой», а в Третьяковской галерее Общество и Наркомат просвещения провели широко распропагандированную антиалкогольную выставку. Журнал «Трезвость и культура» публиковал официальные материалы, но обложку использовал для политически злободневных лозунгов. Так, на обложке второго номера журнала за 1929 год сообщалось, что «190 000 квартир можно было построить или 720 000 тракторов можно было купить на те деньги, которые были пропиты в СССР в 1927 году»

Важнейшей частью антиалкогольной кампании стал плакат, который связывал искоренение пьянства с завершением культурной революции, с антирелигиозной пропагандой и с повышением культурного уровня населения. Эти представления наиболее ярко и оптимистично выразил В. Дени в плакате «Долбанем!» (1929). Тогда же появились плакаты, противопоставлявшие употреблению алкоголя культурный досуг — «Книга вместо водки», «Кто умен, а кто дурак! Один за книгу, другой — в кабак» и другие. Плакат осуждал пьянство на бытовом уровне. С призывом не пить на плакатах обращались к отцам дети (например, Д. Буланов «Папа, не пей!»), а тексты делали упор на сознательность: «Помни, когда ты пьешь, твоя семья голодает». В подобных произведениях зачастую сформировался образ пьяницы — человека опустившегося и страшного (Лебедев К. «Такой отец — губитель нашей семьи»).

Постановлением ВЦИК и Совнаркома РСФСР от 2 января 1928 года приготовление, хранение и сбыт самогона, а так же изготовление, хранение, сбыт и ремонт самогонных аппаратов вновь запрещались, и за эти нарушения предусматривалось административное наказание либо в виде штрафа до 100 рублей, либо в виде принудительных работ на срок до 1 месяца. (Багдасарян В.Э. Орлов И.Б. Питейная политика и «Пьяная культура» в России: век XX-й. М.: Изд-во МГОУ, 2005. С. 96-130.)

Отряды «легкой кавалерии» стали закрывать питейные заведения, но к 1930 году кампания государственной борьбы с пьянством в основном выдохлась. Появились первые наркологические диспансеры, но работа, для которой требовались квалифицированный персонал и лекарства, проводилась слабо и эпизодически. В итоге медицина все больше уступала место политическим судам ОБСА. Судя по всему, это все была не борьба за трезвость, а «борьба с пьянством», то есть против последствий, и именно поэтому была малоэффективна. Лозунги направлены не на трезвость, а против пьянства. Хотя закрытие пивзаводов – это хорошо (реальная работа против доступности).

Однако планы первых пятилеток надолго похоронили идею всеобщей трезвости. С одной стороны расширение продажи спиртных изделий стало важным внутренним источником поступления средств на нужды форсированной индустриализации (в 1929 году стране впервые был спущен план по водке), а с другой, спаивание народа, позволяло сохранять бездефицитный бюджет.

После принятия политических решений о свертывании НЭПа накал на фронте антиалкогольных битв резко пошел на убыль. Сначала власти поддержали задуманную ОБСА кампанию по закрытию пивных и винных лавок в Ленинграде а 1931—1932 годах, но уже в сентябре 1932 года Ленинградский облисполком направил в адрес районных исполкомов секретное предписание: заранее согласовывать с ним все подобные случаи. Еще через год областные власти приняли решение об открытии новых винных лавок для усиления реализации водочных изделий. В апреле 1932 года прекратило свою деятельность и «Общество по борьбе с алкоголизмом», как мешавшее «добыванию» средств на индустриализацию, а вместо него возникло более аморфное движение «За здоровый быт». Были закрыты издаваемые в Москве и Харькове журналы «Трезвость и культура» и «За трезвость», фактически полностью прекращена антиалкогольная пропаганда, перестали публиковаться сведения и статистические данные о распространении пьянства в стране.

Новым лозунгом дня стали слова тогдашнего наркома пищевой промышленности СССР А.И. Микояна: «Какая же это будет веселая жизнь, если не будет хватать хорошего пива и хорошего ликера?»

К сожалению, с 1932 года трезвенническое движение в СССР практически прекратило свою деятельность. Перед войной исследования по детской и подростковой алкоголизации были сведены к нулю и возобновились только в 60-х годах. В основном это были клинические исследования, в которых либо представлялись отдельные случаи алкоголизма у детей и подростков, либо описывались особенности течения, формирования и проявления алкоголизма в детском или подростковом возрасте.

Четвертая попытка народа сбросить с себя алкогольное ярмо закончилась к 1933 году упразднением «Общества борьбы с алкоголизмом», закрытием журнала «Трезвость и культура», позиция которых на страницах центральной печати была названа «узкотрезвеннической, не соответствующей своеобразию текущего момента». Организаторы и активисты антиалкогольного движения были репрессированы и отправлены за решетку.

Много выдумки и задора привнес в антиалкогольную кампанию комсомол. В молодежных клубах и комсомольских ячейках горячо дискутировали и том, что звание комсомольца совершенно несовместимо с употреблением алкоголя.

Газеты вводили специальные рубрики под названием «Я бросил пить – кто следующий?» и т.п., для публикации зароков трудящихся. Печатались коллективные договоры. Вот содержание одного из них, опубликованного в 1929 году журналом «Трезвость и культура»:

«Договор трезвости

1928 г. 4 ноября, заключили настоящий договор г. поселка Фомин… С сего времени прекращаем пить водку. В случае, если кто из нас нарушит настоящий договор, тот штрафуется в размере 10 рублей в пользу республики. Сельсовет должен следить за выполнением настоящего договора, к чему и подписуемся (подписи) Данный договор заверен Красновским сельсоветом».

Некоторые женщины отказывались поддерживать приятельские отношения (танцевать, прогуливаться и т.п.) с алкоголепийцами до тех пор, пока они не подпишут зарок совершенно не употреблять спиртное, в том числе и пиво, хотя бы в течение нескольких месяцев (Г.А. Шичко «Словарь-справочник» г. Ленинград).

На многих предприятиях стали создаваться антиалкогольные ячейки, которые становились очагами борьбы за трезвость, перестройку быта и оздоровление населения. В Москве в 1928 году было 239 таких ячеек, в которых насчитывалось около 5500 рабочих.

В том же 1928 году в Московском клубе им. Кухмистрова открылось организационное собрание трезвеннических инициативных групп. Три тысячи участников собрания утвердили Устав Общества борьбы с алкоголизмом (ОБСА).

«В1928 году, исчерпав все репрессивные меры борьбы с пьянством и самогоноварением, советское руководство решило перейти к методам убеждения и пропаганде трезвого образа жизни, а также организовало Общество борьбы с алкоголизмом, на организационном собрании которого с весьма откровенным докладом выступил любимец партии Николай Бухарин» (Из доклада Н. И. Бухарина «Борьба с алкоголизмом и социалистическое строительство», 18апреля 1928 г.)

Активная и энергетическая борьба за трезвость, поддержанная государственными, партийными и общественными органами, создавала здоровый психологический настрой у миллионов людей. Они с энтузиазмом боролись с трудностями, голодом, разрухой, боролись за здоровый быт, физическое и нравственное здоровье подрастающего поколения, тянулись к знанию, грамоте, культуре. Это был период подлинной культурной революции в нашей стране. Стремительно ликвидировались неграмотность, в 1930 году было введено всеобщее начальное образование. За годы I пятилетки в стране обучилось грамоте 45 млн человек. Возникла широкая сеть библиотек, читален, клубов, театров, музеев и других культурных центров. В августе 1928 года в Москве была проведена Первая Всесоюзная спартакиада, положившая начало массовому физкультурному движению.

Животворный психологический настрой людей, увлеченность грандиозной созидательной работой, тяга к культуре привели к тому, что несмотря на свободную продажу спиртных напитков, трудящиеся массы жили в трезвости. Здоровый трезвеннический пафос был характерен для большинства населения.

В 1932 году, спустя семь лет после введения винной монополии, уровень душевого потребления алкогольных напитков равнялся в стране 1,04 литра, а в 1950 году через 25 лет после отмены «сухого закона» он составлял около 1,85 литра, т.е был в два с половиной раза ниже, чем в 1913 году.

Люди жили тогда в материальном отношении скромно, но достойно, все горели желанием сделать как можно больше для общества. Прямо скажем, алкогольной проблемы как таковой тогда не было, да и быть не могло. И это было великое достижении в нравственном развитии нашего молодого общества. Ориентация на здоровье, трезвый образ жизни, конечно, оказало огромное положительное влияние на формирование поколения, которому пришлось все нести на своих плечах, все тяготы и лишения Великой Отечественной войны, пройти сквозь огненный смерч и победить самого страшного и сильного врага – гитлеровский фашизм, навсегда обессмертив свой подвиг во имя Родины.

Вот как характеризовал четвертое трезвенное движение Г.А. Шичко: «Общество (ОБСА) было открыто в феврале 1928 г., с июля стал выходить его журнал «Трезвость и культура». Началось замечательное советское трезвенное движение. Под влиянием Общества и при его непосредственном участии в 1929 г. вышли прогрессивные и серьезные противоалкогольные законы. Большую активность проявляли дети, особенно пионеры, которые устраивали противоалкогольные митинги и демонстрации. Закрывались предприятия алкогольной промышленности и места торговли спиртным, многие труженики добровольно переходили к трезвости, были найдены интересные формы проведения трезвенной работы. Под влиянием ОБСА и детского движения первый пятилетний план так изменили, чтобы к завершению его резко снизилось производство водки и пива; во вторую пятилетку предполагалось полностью изжить эти отравляющие жидкости.

Триумфальное шествие трезвости испугало Сталина и его единомышленников , поэтому на Всесоюзный совет противоалкогольных обществ, ОБСА и журнал «Трезвость и культура» обрушились тяжелые и необоснованные удары. Ясная, четкая и реальная цель – утверждение в стране трезвости, была осуждена как узкотрезвенническая, вместо нее выдвинули широкую и туманную: выполнение «указаний т.Сталина об улучшении культурных и бытовых условий широчайших трудящихся масс». («Культура и быт», 1931, №27, с.11). «Новаторы» решили уничтожить пьянство путем борьбы с клопами, вшами, грязью и т.п. Эта идеологическая диверсия привела к ликвидации трезвенного движения 1928—1932г.г... Общество уничтожили, однако положительные результаты его деятельности долго давали знать о себе, не случайно до войны пьянство в СССР было слабо распространено, о чем свидетельствует, например такой факт: в 1980 г. продано алкогольных «напитков» в 7,8 раза больше, чем в 1940 г., а население за это же время выросло только в 1,36 раза» (Г.А. Шичко «Основная трезвенная терминология. Словарь-справочник. 1985 г.)

А.В. Немцов в своей книге «Алкогольная история России» так видит алкогольную ситуацию того времени: «Закон 1919 г. просуществовал недолго: в 1923 г на июньском пленуме ЦК РКП(б) был поставлен вопрос о государственной монополии на продажу водки. Вокруг принятия соответствующего закона развернулась горячая дискуссия между И.В. Сталиным и Л.З. Троцким, который выступал против монополии и считал недопустимым «построить бюджет на продаже водки». Победила позиция Сталина и его приверженцев: с 1 января 1924 г. закон 1919 г. был отменен, а в августе 1925 г. – принято постановление о государственной монополии на производство водки. В своем отчете XIX съезду ВКП(б) И. Сталин говорил: «Если у нас нет займов, если мы бедны капиталами, и если… мы не можем пойти в кабалу к западно-европейским капиталистам…, тут надо выбирать межде кабалой и водкой». В беседе с делегациями иностранных рабочих И. Сталин оценивал введение продажи водки как «временную меру», которая «должна быть уничтожена, как только найдутся… новые источники… доходов… для развития нашей промышленности». «Временная мера» существует по сей день, правда без фактической монополии.

В 1927 г. госпродажа алкоголя (3,7 литра на человека в год без учета самогона) достигла предвоенного уровня. Это одна сторона дела, а другая состояла в том, что тогда же был принят закон по борьбе с самогоноварением (второй, более жесткий – в 1932 г.). В 1927 г. было принято постановление правительства об антиалкогольной деятельности местных органов власти, права которых в этом направлении были расширены в 1929 г. (Заиграев, 1992). Вера советского руководства в идеологические императивы привели к созданию и насильственному распространению по стране «Всероссийского общества борьбы за трезвость». Развернулась бурная антиалкогольная пропаганда, по стране покатилась волна инспирированных сверху «конференций пьющих» обувщиков, текстильщиков и других клеймящих свою пьяную жизнь» (А.В. Немцов «Алкогольная история России» с. 61.).

В сентябре 1930 г. И.В. Сталин писал председателю СНК СССР В.М. Молотову: «Нужно, по-моему, увеличить (еликовозможно) производство водки. Нужно отбросить ложный стыд и прямо, открыто пойти на максимальное увеличение производства водки» (г. «Правда» 1988г. 28 октября). Такое распоряжение в центре и на местах было выполнено очень быстро.

«Эти мероприятия, а так же становление в стране репрессивного режима во всех областях жизни привели к тому, что ко времени 2-ой мировой войны госпродажа алкоголя снизилась до 2,3 литра на человека в год (1940), а самогоноварение стало минимальным. В 1950 г. потребление из государственных источников было еще ниже (1,9 литра) » (А.В. Немцов «Алкогольная история России» с. 62.).

В книге «Градус новейшей истории» (г. Москва 2012 г.) в главе 8 «Пьяный бюджет возвращается» И.В. Курукин изложил свою версию IV этапа трезвенного движения в России.

Для сдерживания высокого темпа роста алкоголизма создавалась и совершенствовалась наркологическая служба. В Москве активно действовал наркодиспансер, который по данным А. Шоломовича, только в 1928 году принял 18000 первичных и 193000 повторных алкоголиков. Деятельность наркологической службы резко усилилась в 1928 г. в связи с учреждением Общества борьбы с алкоголизмом (ОБСА) и изданием журнала «Трезвость и культура». Большой вклад в организацию общества и в его плодотворную деятельность внесли врачи, особенно наркологи. Одно время его возглавлял нарком здравоохранения Н. Семашко. В тот период ОБСА и наркологи руководствовались ленинской противоалкогольной стратегией, предусматривающей ликвидацию всякого алкоголепотребления. Эта позиция хорошо отображена наркологом А. Шоломовичем, который писал: «Алкоголизм отдельного человека, всего общества, всей страны в целом создается массовым употреблением «Спиртных напитков», а не только злоупотреблением или пьянством… Только в старой, дореволюционной – и теперь в буржуазной медицине – лицемерно боролись с пьянством, делая вид, что не замечают причины – умеренной выпивки. Советская медицина, как общественная наука, нелицемерно, а по существу должна ставить вопрос профилактически, т.е. заботиться о предупреждении болезни (пьянства) путем уничтожения причины, ее вызывающей (умеренности). Вот почему наше Общество борется не только с пьянством, но и с умеренным алкоголизмом и стремится к полному изгнанию наркотических ядов из быта».

Председатель ОБСА Н.А. Семашко дал такие установки:

1. Целью антиалкогольной агитации должно стать распространение трезвости, как одного из элементов (составных частей) культурной жизни;
2. «… надо, чтобы трезвость рассматривалась как часть культурной жизни и нового быта»;
3. «общества по борьбе с пьянством должны стать массовыми организациями. Только тогда они выполнят свою основную задачу: распространить трезвость в нашей стране и помочь созданию здоровой, трезвой и культурной жизни».

Возглавили VI трезвенное движение молодежь (комсомольцы), которая повела за собой детей (пионеров).
Дети шли к проходным заводов, шахт и фабрик в дни выдачи получек с лозунгами:

— Долой водку – давай книжную полку!
— Папа, неси получку домой!
— Пьющий – враг социалистического строительства!
— Папа, не пей!
— Мы требуем трезвых отцов!
— Мыслящий рабочий не пьет, пьющий рабочий не мыслит!

После отмены «сухого закона» среднедушевое потребление алкоголя составляло 2-3 литра в год. Однако, даже при таком уровне потребления алкоголя принимались решения партийных и государственных органов, профсоюзных и комсомольских организаций о мерах по борьбе с алкоголизмом.

11 сентября1926 года Совнарком РСФСР принял постановление, которым предписывалось усилить изучение вопросов алкоголизма и организацию лечения алкоголиков, а так же разработать и провести меры по принудительному лечению и вытрезвлению пьяниц.

Для усиления антиалкогольной пропаганды предлагалось ввести в программу школ сведения о вреде алкоголя, выпустить антиалкогольную литературу, развернуть антиалкогольную пропаганду в избах-читальнях, клубах, красных уголках, а так же во всех средствах массовой информации. В мае 1927 года постановлением ВЦИК и СНК РСФСР создавались специальные комиссии по вопросам алкоголизма при исполкомах всех местных советов. Их руководителями назначались опытные советские и партийные работники. На эти комиссии возлагалась обязанность «заниматься организацией и координацией борьбы с потреблением алкоголя, изучением причин алкоголизма, изысканием средств и содействием в организации лечебно-профилактических и культурно-просветительных учреждений, призванных противостоять распространению пьянства и алкоголизма. Наряду с ОБСА были созданы республиканские и городские общества, а также антиалкогольные ячейки на фабриках и заводах. К активной антиалкогольной борьбе подключились видные государственные деятели – писатели, композиторы, журналисты: С.М. Буденный, Н.И. Подвойский, Д. Бедный, В.Д. Бонч-Бруевич, Е. Ярославский, В. Маяковский и др.

Огромную роль в борьбе за трезвость сыграла печать. Наряду с центральными органами «Трезвость и культура» (затем «Культура и быт») выходили журналы и при некоторых республиканских обществах, в частности активную борьбу за трезвость вел журнал «За трезвость» — орган Всеукраинского антиалкогольного общества. Печать привлекала к активной работе (борьбе за трезвость) молодежь, женщин и даже детей. Вся антиалкогольная работа в эти годы велась под лозунгом: Алкоголизм и социализм – не совместимы!

Советское трезвенное движение вызвало постепенное закрытие мест продажи и производства спиртного, снижение пьянства, прогулов и т.д. Под влиянием ОБСА Госплан СССР в первом пятилетнем плане предусмотрел заметное свертывание производства спиртных напитков, предполагалось в следующую пятилетку полностью освободиться от водки и пива. Некоторые газеты открыли рубрику: «Я бросил пить – кто следующий?» для публикаций заявлений трудящихся, в том числе и алкоголиков, о добровольном отказе от употребления алкогольных напитков. Чтобы победить зло, нужно не прятать истину, правду, а обнажать ее. Крикливая похвальба несуществующими достижениями на фронте борьбы с пьянством и алкоголизмом фальсификация действительности некоторыми признается патриотическими поступками, на самом же деле правильнее их считать актами идеологической диверсии. Истинные патриоты не маскируют зло, не представляют его благом, а открыто говорят о нем и настойчиво борются с ним, не думая о печальных последствиях для себя. За беспринципность некоторых деятелей, в том числе части руководителей ОБСА, наша страна уже полвека расплачивается жизнями, здоровьем и благополучием советских граждан. (Это слова Г.А. Шичко в 1981 г, примечание В.И. Мелехин).

Триумфальное шествие трезвости встревожило кое-кого, посыпались нападки на Всесоюзный совет противоалкогольных обществ (ВСПО) на ОБСА, ж. «Трезвость и культура». В результате погибло замечательное патриотическое движение. Его положительное влияние долго сохранялось, не случайно до войны пьянство в СССР было незначительным. Оно стало заметнее со второй половины войны. Ясная, четкая, матеариалистическая цель ОБСА – утверждение в СССР трезвости – была объявлена узкотрезвеннической, вместо нее предложили широкую и туманную – выполнение «указания товарища Сталина об улучшении культурных и бытовых условий трудящихся масс». «Новаторы» решили уничтожить пьянство путем борьбы с клопами, вшами, грязью, плохой постановкой общественного питания и т.п. Например, зав. Московским горздравотделом Д. Ефимов объявил основной задачей борьбу «с грязью, неряшливостью, с уродливыми явлениями в быту». П. Петухов дополнил этот перечень: «Корни пьянства гнездятся именно в быту, борьба за новый быт решает успех борьбы с алкоголизмом. Если мы сумеем рабочему дать хорошее жилище, улучшить бытовое обслуживание, организовать детские сады и площадки, наладить общественное питание, то пьянству неминуемо придет конец».

Произошел удивительный идейный переворот. Совершенно правильное понимание алкогольной проблемы подменили нелепым. Именно в это время сложился в первом приближении алкогольный абсурдизм, который в дальнейшем дополнялся взглядами, заимствованными у христианского духовенства. Вспомнили и взяли на вооружение поповские идеи и стратегию, запамятовали материалистические, накопленные в дореволюционное время и первые полтора десятилетия существования советской власти. Забыли простые и давно известные истины: «Пьянство и алкоголизм – закономерное следствие умеренного потребления алкоголя», «понятие умеренности» неприложимо к употреблению растворов спирта, т.к. всякий прием яда есть злоупотребление», «алкогольные напитки не являются ни пищевыми, ни питательными, ни гигиеническими напитками», «малые дозы алкоголя у некоторых людей вызывают тяжелые формы алкоголизма», «употребление малых доз алкоголя населением само по себе увеличивает заболеваемость, смертность, распространенность психических болезней и преступности, словом, ведет к физическому, умственному и моральному вырождению». Врачебное назначение спиртных напитков не приносит пользы больным, иногда бывает причиной развития алкоголизма». (Все положения, за исключением первого, взяты с некоторым сокращением из решений Совещания врачей по вопросу о борьбе с алкоголизмом, состоявшемся в мае 1915 г. см. «Общественный врач» 1915 №6).

(Разработка индивидуального психофизиологического подхода к избавлению от алкоголизма. Г. Ленинград 1981 г. Г.А. Шичко с. 12-15.).

В результате начавшегося в 1928 году четвертого трезвенного движения стало утихать пьянство, снижаться преступность, росла производительность труда и т.д. «В те годы вопрос ставился принудительно: … пьющий рабочий или служащий… является вредителем социалистического строительства. Никто не имеет права отравлять свой мозг и мышцы, которые должны работать на общую стройку» (Культура и быт, 1930 №9 с. 18.)

Проповедники «культурного питья» подвергались критике. Журнал «Культура и быт» (1930 г. №17.) писал: «Разговоры о культурной выпивке» помогают прикрыть гнилые дела. Пьяные мысли вызывают пьяные и вредные для социализма дела» (Основная трезвенная терминология. Словарь-справочник. Г.А. Шичко 1985 г. с. 19.).

Четвертый этап в борьбе народа за трезвость выиграли спаиватели. Они создали так называемую «теорию культурного пития» и в ее рамках борьба за трезвость незаметно была подменена борьбой с пьянством и алкоголизмом.

«Организаторы и активисты четвертого трезвенного движения были репрессированы и отправлены за решетку».

Выводы:

1. Главный лозунг агитации: Алкоголизм и социализм не совместимы.
2. Обществом борьбы с алкоголизмом была поставлена ясная, четкая, материалистическая цель: Утверждение в СССР трезвости.
3. Эта цель была объявлена узкотрезвеннической, , вместо нее предложили широкую и туманную – выполнение «указания товарища Сталина об улучшении культурных и бытовых условий трудящихся масс». «Новаторы» решили уничтожить пьянство путем борьбы с клопами, вшами, грязью, плохой постановкой общественного питания.
4. Цель антиалкогольной агитации должно стать распространение трезвости (как одного из элементов) культурной жизни.
5. Алкоголизм создается «массовым» употреблением алкоголя, а не только злоупотреблением пьянства.
6. Ошибочное объяснение вытеснения самогона выпуском водки.
7. Ошибочный источник дохода – водка. Пьяная экономика.
8. Правильный лозунг агитации «Алкоголизм и социализм не совместимы» подменили ложным: «Борьба за новый быт решает успех борьбы с алкоголизмом. Если мы сумеем рабочему дать хорошее жилище, улучшить бытовое обслуживание, организовать детские сады и площадки, наладить общественное питание, то пьянству неминуемо придет конец.
9. Четвертый этап трезвенного движения выиграли спаиватели. Они создали, так называемую, «теорию культурного пития» и в ее рамках борьбу за трезвость подменили на борьбу с пьянством и алкоголизмом.
10. Организаторы и активисты четвертого трезвенного движения были репрессированы и отправлены за решетку.